www.parlamentchr.ru
«Новая газета» опубликовала показания чеченского полицейского Сулеймана Гезмахмаева, причастного к массовым задержаниям и внесудебным расправам и бежавшего из Чечни в мае 2017 года. Мужчина обратился за убежищем в Германии, так как больше не хотел иметь ничего общего с чеченской полицией и «хотел рассказать миру о страшном преступлении, очевидцем которого стал».
Ранее «Новая газета», правозащитный центр «Мемориал»* и движение «Российская ЛГБТ-сеть» приняли решение приостановить публикацию расследования о внесудебных расправах над жителями Чечни, чтобы эвакуировать из Чечни и из страны родственников Гезмахмаева. Сам Гезмахмаев, помимо прочего, назвал имена участников казней.
Как рассказал Гезмахмаев, 12 января 2017 года полицейских подняли по тревоге и потребовали задержать подозреваемых в подготовке нападения на 42-ую гвардейскую мотострелковую дивизию, расположенную на окраине города Шали напротив психиатрической больницы. После этого в течение трех дней были задержаны 56 человек из города Шали и Шалинского района, а также жители Курчалоевского и Грозненского районов.
«Задержанные все были подвергнуты пыткам электричеством, избиению дубинками, резиновыми шлангами, а также истязаниям при помощи 100-литровой пластмассовой бочки синего цвета, наполненной водой, в которую вниз головой опускается задержанный подвешенный за ноги к крючку закрепленному на потолке. Экзекуция продолжается несколько часов, затем дают «отдохнуть». Если задержанный не признается, то через час или два пытка начинается повторно, так продолжается до тех пор, пока лицо не признается или погибнет», — говорится в показаниях полицейского. При этом задержанных почти не кормили.
В конце января 2017 года около 22-23 часов вечера в здание спортзала, где содержались 13 задержанных, пришли оперативники, ранее проводившие допросы и экзекуции, и принесли с собой пустые бланки для оформления подписки о невыезде. Подозреваемым предлагалось их подписать, после чего их доставляли в подвал здания казармы недалеко от улицы Коперника и убивали. Первые из них были казнены выстрелами в голову, остальные задушены альпинистским канатом. По словам Гезмахмаева, приказ об убийстве не мог быть отдан без санкции главы Чеченской Республики Рамзана Кадырова.
«Я однозначно был уверен, что эти люди не являются террористами, так как много общался с некоторыми из них, когда охранял их в подвале спортзала», — пишет полицейский. Весной того же года он и его семья уехали в Германию, сдались местным миграционным властям и запросили статус беженцев.
«Когда я узнал о пытках и убийствах, я больше не хотел там работать… Они говорят тебе, что ты должен кого-то пытать. Они смотрят, держишь ли ты его голову под водой, пытаешь ли током. Если ты не выполняешь их указания, они устраняют тебя или в лучшем случае выдумывают, в чем бы тебя обвинить. Например, в пособничестве боевикам», — заявил Гезмахмаев в интервью офицеру германской иммиграционной службы.
По его словам, обращение в полицию или отъезд в Россию вместо Европы скорее всего привел бы к его ликвидации. В итоге миграционная служба Германии отказала Сулейману Гезмахмаеву в статусе беженца, первая и апелляционная судебные инстанции этот отказ утвердили и вынесли решение о депортации Гезмахмаевых в Польшу. «Решение было исключительно бюрократическим и основывалось на так называемом «Дублинском правиле», в соответствии с которым убежище просителю предоставляют власти той страны, через которую тот попадает на территорию Европейского Союза», — пишет «Новая газета».
В декабре того же 2017 года Гезмахмаев и его семья тайно вернулись в Россию, чтобы иметь возможность обратиться за защитой в другую страну ЕС. «С его приездом наше забуксовавшее расследование массовых задержаний и внесудебных расправ обрело второе дыхание. Именно тогда у нас появился проработанный план и понимание, где и как искать доказательства самого страшного преступления, совершенного в поствоенной Чечне. И источником этого понимания были многочасовые видеоопросы Сулеймана Гезмахмаева, которые проводили лучшие по этой теме аналитики — бывшие юристы «Комитета против пыток», — пишет издание.
В марте 2018 года Следственный комитет России вынес окончательный отказ в возбуждении уголовного дела по заявлению «Новой газеты» о внесудебных расправах в Чечне. Но одновременно с постановлением об отказе следствие представило заявителям 18 томов доследственной проверки, которые стали основанием для дальнейшего расследования. Еще в апреле 2017 года «Новая» передала в Следственный комитет данные о бессудной казни 27 жителей Чечни, задержанных в декабре 2016-го — январе 2017 годов. Одним из самых первых действий, которые произвели следователи в ходе доследственной проверки, был осмотр зданий на территории полка имени Кадырова. Накануне этого осмотра последние из задержанных были переведены в другие секретные тюрьмы Чечни, а сами подвалы были косметически отремонтированы.
Более того, следователи «не заметили» огромного здания, указанного на плане-схеме под номером 8. Именно в этом здании и содержались задержанные в январе 2017 года. Сами задержанные, которые остались живы и впоследствии дали показания следственным органам и в суде, знали, что их держали и пытали на территории полка имени Кадырова. Но они не ориентировались в расположении зданий на территории полка, потому что всех их привезли туда с мешками на голове.
Кроме того, Сулейман Гезмахмаев рассказал о порядках, царящих в силовых структурах Чечни. Так, он рассказал, что после проведения контртеррористических операций и уничтожения боевиков часть их оружия, в основном старое или непригодное к стрельбе, сдавалось в следственные органы, а хорошее забирали себе и никак не оформляли.
«Это оружие потом использовалось для разных целей, например, для продления режима КТО в Чечне. Силовикам невыгодно, если режим КТО снимают. Снижается финансирование, нет показателей», — пояснил Гезмахмаев. По его словам, у каждого начальника РОВД есть доверенные лица из числа сотрудников, которые обстреливают какой-нибудь КПП или воинскую часть из оружия боевиков, что также становится поводом для усиленного режима. Если кого-то из этих людей убивают в перестрелке, их задним числом увольняют и объявляют в федеральный розыск как пособников террористов.
«Если у боевика находят деньги, их забирают себе сотрудники подразделения, которое ликвидировало боевика. Это — их «результат». «Результатом» у нас называют убитого боевика, «шайтана». За «результат» премируют, повышают по службе, выделяют. «Результат» можно делать в ходе реального КТО, но легче кого-то поймать, продержать в подвале, пока не отрастет борода, а потом вывезти в лес и под видом боевика ликвидировать. Это называется «подготовить на результат». Я услышал это , как только устроился в полк», — рассказал Гезмахмаев, добавив, что сам столкнулся с таким случаем весной 2012 года, когда под видом боевика, якобы оказавшего сопротивление при задержании, был расстрелян односельчанин Гезмахмаева, задержанный при выезде на учебу после каникул.
«Раньше, когда надо было выезжать на спецоперации, я всегда первым вызывался. Теперь же боялся, что вместо реальных боевиков мы можем убить подставных. Я не хотел в этом участвовать и стал избегать выездов на КТО», — рассказал Гезмахмаев. Он также назвал «спектаклем» ситуацию, когда операцией по уничтожению боевиков руководит лично Рамзан Кадыров: «Сначала боевиков убьют, территорию зачистят, оцепят, только после этого приезжает Кадыров с личной охраной и камерами».
При этом Кадыров, по словам полицейского, «боится» полка имени своего отца. «Перед его приездом мы снимали бойки с табельного оружия и вынимали из магазинов патроны. Наc очень тщательно, несколько раз проверяли перед его приездом», — рассказал Гезмахмаев. Он также рассказал, что сотрудников чеченской полиции поощряют на поимку «шайтанов» и отбирают их по принципу готовности выстрелить в такого «шайтана» без каких-либо доказательств его вины. А на задержания террористов периодически выезжают в форме и с нашивками различных подразделений, в том числе СОБР, ОМОНа и МВД России.
Гезмахмаев также заявил, что его сослуживца Сулеймана Саралиева заставили участвовать в казнях. После того, как Саралиев задушил задержанного Махму Мускиева, он начал рассказывать, что убитый снится ему по ночам, и его стала преследовать навязчивая идея рассказать кому-то о казни. во второй половине марта 2017 года Саралиев позвонил Гезмахаеву, будучи страшно напуган, и сказал, что находится у своего двоюродного брата Хасана. Гезмахаев начал выяснять у сослуживцев, что случилась с Саралиевым, и узнал, что в полк приехал командир СОБР «Терек» Абузайд Висмурадов и привез с собой некоего наркомана. Саралиева привели из тренажерного зала, и этот наркоман указал на него, сказав, что видел его в квартире в Грозном и что Сулейман якобы гей.
Тогда Висмурадов вызвал в полк двоюродного брата Саралиева Хасана Назирова и спросил: «Ты его убьешь или нам это сделать?». На следующий день Саралиева похоронили без соболезнований и поминок. «Я не думаю, что Сулейман был геем. Я его знал много лет. Но с ним могли расправиться как с геем, потому что он рассказал о казни задержанных чеченцев», — выразил уверенность Гезмахаев.
Комментируя публикацию, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что вопросы об «особом» отношении правоохранителей к преступлениям в Чечне не входят в компетенцию Кремля, и переадресовал их к правоохранительным органам, в то же время заявив об отсутствии подобного «избирательного» подхода. «Правоохранительные органы выполняют свои функции, никакого избирательного подхода здесь нет и быть не может. Согласитесь, что все-таки в силу особого характера деятельности правоохранительных органов лишь незначительная часть их работы находится в публичной плоскости», — сказал Песков, которого цитирует РИА «Новости» .
* — некоммерческая организация, внесенная Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента
